Шёл себе и шёл, да повстречался ему Страх.
- "Не пущу тебя в своё сердце" - сказал человек.
- "Совсем не пустишь?" - удивился Страх
- "Совсем!" - подтвердил человек.
И пошёл Страх восвояси.
Идёт человек дальше и встречает Радость.
- "Пусти меня в своё сердце" - просит Радость.
- "Нет" - отвечает человек - "Ты, лучше приходи ко мне чаще!"
Удивилась Радость, однако, предложение приняла, да пошла своей дорогой.
Долго ли, коротко ли шёл человек - постучалось ему в сердце Горе слезами горькими.
- "Нет!" - не пускает его человек - "Кровь в сердце и так горька да солона! Зачем мне ещё и слёзы!" И остались слёзы в уголках глаз. Видеть горе человек видит, а до сердца оно не доходит.
Пришло время, стал этот человек Любовь искать, а найти никак не может. Долго искал. Половину земли исходил, половину рек переплыл, да нигде своей Любви не нашёл.
А пора уже была остепеняться, дом ставить, да хозяйство заводить. Эвон сколько народу без любви живёт в совете и благополучии. Срубил человек дом, хозяйку привёл, сына да дочку родил. Возвращается как-то раз он к дому, а дома то и нет! Не стоит Дом долго без счастья.
И пошёл человек Счастье своё искать. Всю землю обошёл, одна только гора осталась. Все реки переплыл, одна только речка студёная, с горы той бежит его лишь водой и не поила.
А годы человека той порой уже к зиме подошли. Иней в волосах даже в полуденный зной не тает.
Подходит человек к последней речке, нагнулся, зачерпнул воды в Итиль-реке. Студена водица, сладка! Выпрямился, глядь, стоит перед ним девица, улыбается.
- "Я" - говорит - "счастье твоё!"
Ох, и поглянулось человеку счастье сероглазое!
- "А пойдём" - молвит - "Счастье, искать Любовь вместе!"
- "Пойдём" - соглашается сероглазая - "да Любовь, ведь, не в дороге находят, а в сердце растят! А сердца у тебя то и нет!"
- "Как так нет?! Вот, слышь, стучит!"
- "То не сердце у тебя - комочек мёрзлый, а стучат минутки жизни твоей, капельками льда на комочке том замерзая.
Вот, возьми:" Да на узенькой своей ладошке ему сердечко протягивает. Сама стоит бледнее ночки северной летней, а на ладошке заря горит-пламенеет. Но вот не понять - утренняя то зорька или закатная.
Испугался человек за девушку сероглазую, обнял и прижал к груди своей, а страх за неё в сердце его вошёл, лёд расколол, да комочек мёрзлый разрыхлил:
Заалели девичьи щёки зарёю утренней, и вошла в сердце человека радость - лёд растопила.
Вот ведь как получилось, их двое, а сердце одно!
- "Давай" - предлагает человек - "Любовь вместе растить!"
- "Давай" - отвечает Счастье Сероглазое и руки ему протягивает.
Да не так-то всё просто оказалось. Налетела Тоска-разлучница, хмарь белёсая, пустоголосая. Уводит Счастье Сероглазое голосами обманными, заливает зарю алую мороком бесцветным. И нечем тот морок с сердца смыть, кроме слёз горючих! Кликнул тогда человек Горе на помощь. Подивилось Горе, а всё же пришло. Хлынул поток слёз в сердце, омыл его от морока, утопил хмарь, сжёг тоску.
Схлынули слёзы из сердца, да открытым его и оставили - а в нём Любовь расцветает-крепнет!
Снова, да иначе, рядом идут человек и счастье его, Любовь его сероглазая! Да и как по-другому-то, когда сердце у них одно, страхом друг за друга вспахано, радостью за любого согрето, слезами общими полито, и Любовь в нём выросла одна для двоих.
А под ногами у них вершина последней горы, да не последней земли. Высока та гора, с неё целый мир видать. Мир новый, незнаемый, да нехоженый. Есть, где пути торить, есть, где Дом поставить, есть, где детей растить!
И долог их путь ещё от зорьки рассветной через полдень ясный до вечера их мирного у огня каминного.
